В последний день октября корреспондент «Пушкинской» побывал на борту научного судна ледового класса «Ноосфера». Визит получился очень увлекательным и познавательным: мы прошлись по всему судну, узнали, в каких условиях будет жить и работать новая команда, а также выяснили, какой профит ледокол может принести Украине.
До недавнего времени украинский ледокол «Ноосфера» носил другое имя — «Джеймс Кларк Росс». Служил он интересам подданных ее величества королевы Елизаветы II, то есть британцам.
О покупке судна Национальным антарктическим научным центром Украины (НАНЦ) стало известно в середине 2021 года. Цена ледокола составила 5 миллионов долларов. Цифра, говорят ученые, чисто символическая. Реальная стоимость такого «инструмента», пусть и 30-летнего, куда выше.
По словам украинских ученых, ледокол позволит им после огромного перерыва заняться исследованиями Мирового океана и полностью изменит логистику доставки отечественных полярников в Антарктиду. В Одессу судно пришло месяц назад, а 29 октября на его борт поднялся Владимир Зеленский. Тогда же стало известно, что «Джеймс Кларк Росс» получил новое имя — «Ноосфера».
По словам главы НАНЦ Евгения Дикого, новое название — это прямая отсылка к философскому и научному наследию академика Владимира Вернадского. Его именем названа украинская антарктическая станция, которую в 1996 нашим полярникам подарили те же британцы. Причем именно «Джеймс Кларк Росс» 26 лет назад доставил украинских ученых на станцию Вернадский. Сплошной символизм и украино-британская дружба.
Вместе с тем к покупке ученых у некоторых граждан возникли вопросы: купили, мол, старье не пойми зачем. Поэтому, когда глава антарктического центра позвал журналистов на судно в гости, мы не колебались. В итоге прогулка по «Ноосфере» длилась почти 2 часа.
За это время мы узнали, что интересного британцы оставили на судне украинским коллегам, заглянули в лаборатории, каюты, на мостик, в библиотеку и даже в сауну, а с машинным отделением нас познакомил латвийский богатырь-стармех, который работал еще на прошлых владельцев «Ноосферы».
Дотянуться до дна
Наша прогулка стартовала с большой палубы на корме корабля. Здесь нас встретил пресс-офицер судна Александр Заклецкий. Начал он с общей информации о ледоколе. Заклецкий сходу заявил, что «Ноосфера», по его мнению, входит в 20-ку, а может и 10-ку лучших судов мира подобного класса. Мы, конечно, можем с этим поспорить, но лучше не стоит.
Александр Заклецкий
Ледокол, продолжил пресс-офицер, судно многофункциональное: оно не только может привезти и отвезти полярников в Антарктиду, но и способно в режиме нон-стоп вести исследования в Мировом океане. Благодаря кранам и лебедкам на корме судна и по его бокам ученые могут опускать оборудование под воду и брать пробы на глубине около 8 километров.
«До дна Марианской впадины не дотянемся, но 80-90% дна Мирового океана нам будут доступны», — сказал Заклецкий.Огромные катушки с тросами, да не простыми, а передающими сигнал, спрятаны как раз под палубой, на которой мы находились.
Здесь же на палубе Заклецкий познакомил нас с оборудованием для отбора донных отложений, проб воды на разных глубинах и «охоте» на живые организмы.
Для изучения всего этого на борту есть 8 независимых лабораторий, в том числе так называемых «мокрых». Есть на корабле и морозильные камеры с возможностью шоковой заморозки образцов и поддержанием постоянной температуры на уровне -80 градусов по Цельсию.
Еще один плюс судна — система динамического позиционирования. На «Ноосфере» установлены специальные подруливающие устройства, которые позволяют ему оставаться именно в том месте, где он остановился и не смещаться под действием ветра, волн и течения. Штука, уверен Заклецкий, для точности в научной работе очень полезная.
Культура эксплуатации «читается» во всем
Знакомство с «начинкой» корабля мы начали с помещения, в котором сосредоточен контроль за всеми этими кранами, лебедками и прочими механическими устройствами снаружи. Причем для работы необязательно вглядываться в окна, снаружи везде камеры, а внутри — мониторы.
«Не нужно, чтобы кто-то бегал по палубе и кричал: майна, майна, майна (команда при погрузке или разгрузке, обозначает “опускай”, — ред.)! Благодаря камерам отсюда все видно», — сказал пресс-офицер.Он же добавил, что если уж очень хочется ходить по палубе, то для управления манипуляторами у команды есть своеобразный «геймпад», то есть пульт удаленного контроля.
Из этого же помещения проводят различные исследования, в том числе геофизические. Судно, кстати, оснащено и специальным оборудованием для сейсморазведки.
Следующая остановка — одна из лабораторий. Оборудования в ней нет. Заклецкий поведал, что таковы были условия покупки корабля: все, что интегрировано с корпусом — входит в стоимость, а все, что можно забрать — нет. Так что на оснащение лабораторий еще предстоит потратиться.
После этого пресс-офицер «Ноосферы» познакомил нас с условиями быта команды. Мы заглянули в 4-местную каюту (хотя есть на судне и 2-местные) со всеми удобствами и побывали в офицерской столовой, где едят и ученые. Там предыдущие владельцы корабля оставили несколько любопытных артефактов.
Во-первых, для салфеток, которыми пользуются офицеры во время трапезы, в столовой есть отдельная полка. У каждой салфетки — свой держатель. У старшего механика, например, это здоровенная гайка.
Во-вторых, на судне явно не действует сухой закон. Здесь тебе и стеллаж с бокалами, и старый штопор. По словам нашего экскурсовода, британцы не стали забирать его с собой, хотя штопор — вещь с историей. Он якобы старше «James Clark Ross» и откупоривал винные бутылки еще на его предшественнике.
«В британском флоте никогда не запрещалось употреблять, запрещалось злоупотреблять. Вот такая у нас базовая комплектация», — взявшись за ручку штопора сказал Александр Заклецкий.
В-третьих, британцы отметили в столовой место, где раньше висел портрет королевы Елизаветы II. При переезде на новенький ледокол «Сэр Дэвид Аттенборо» портрет сняли, но потом один из офицеров подумал, что нехорошо это. Он обозначил место, где висел портрет королевы почтовой маркой с ее профилем. Байка это или правда — мы так и не поняли, но марка на месте.
Из столовой мы отправились в кают-компанию для ученых и офицеров. Место, надо сказать, замечательное. Такой себе небольшой паб прямо на корабле: удобные диваны, дартс и, конечно же, барная стойка при пивных бокалах и льдогенераторе. Здесь можно проводить планерки и рабочие встречи.
Из кают-компании можно попасть в библиотеку, больше похожую на маленький конференц-зал. Книг на полках не много, но ученые говорят, что это пока. Библиотеку планируют заполнить современной украинской литературой. Авторы, заверил наш провожатый, охотно готовы делится своими книгами.
В целом бытовые и рабочие помещения «Ноосферы», несмотря на возраст судна, выглядят более, чем прилично. Да, мебель может и не современная, но выглядит зачастую, почти как новая.
«Такая вот культура эксплуатации судна была. Она читается практически во всем», — сказал Заклецкий.
«Машина» и латвийский викинг
Из комфорта жилых отсеков мы спустились сначала в центр управления судном — помещение с большим количество кнопок, датчиков и тумблеров, а оттуда — в машинное отделение. Сопровождал нас единственный член ненаучного экипажа, который сейчас есть на «Ноосфере» — старший механик из Латвии Андрис Кубулиньш.
Андрис Кубулиньш
Несмотря на свой грозный внешний вид, Андрис оказался очень общительным и приветливым человеком. Присущ ему оказался, разумеется, и классический юмор, знакомый всем, кто общается с моряками: шутки про «кто на корабле делом занят, а кто только кофе пьет» и вот это вот все.
«Вот спустится ко мне в машину штурман. Если я ему скажу: давай, запускай двигатели — он не будет знать что делать. А если я поднимусь на мостик? Крутить вот это вот штурвал — да не вопрос!» — сказал Андрис.Старший механик рассказал, что уже 12 лет работает на судах ледового класса. Сначала он ходил на британском исследовательском ледоколе «Эрнест Шеклтон», который после продажи итальянцам получил имя «Лаура Басси». На «Джеймс Кларк Росс» Андрис отходил 6 лет.
Сейчас стармех подписал месячный контракт с украинскими учеными, чтобы сделать переход судна от одних владельцев к другим безболезненным.
«Я помогу вашим соотечественникам не потерять ту репутацию, которую они купили вместе с судном. Репутация у него в кругах ученых — обалденная», — сказал Андрис.Стармех рассказал нам, что «Ноосфера» — это электроход. В машинном отделении установлены два больших дизельгенератора, которые производят электричество, поступающее в электромоторы. Последние при помощи огромного вала и вращают главный винт.
Вал, который вращает винт
Во время нашего визита в машинном отделении было тихо и прохладно, но когда «машина» работает, сказал Андрис, тут очень шумно и тепло. Подивившись, как стармех со своими габаритами так проворно передвигается по машинному отделению, мы двинулись дальше.
Андрис провел нас в маленькую «качалку», где кроме беговой дорожки и велотренажера сейчас ничего нет, показал сауну и познакомил с «дядей Бобом» — манекеном, который используют для тренировок.
Латвийский стармех считает, что несмотря на 30-летний возраст «Ноосфера» еще о-го-го! Главное — своевременно ее обслуживать, а судам ледового класса надо делать техобслуживание каждый год.
Зачем Украине ледокол «Ноосфера»
О будущем «Ноосферы» с пышущим оптимизмом Евгением Диким мы общались на капитанском мостике, в окружении множества приборов, экранов и тумблеров. Глава антарктического центра заявил, что «Ноосфера» — это в первую очередь научно-исследовательское судно, и только во-вторую — ледокол.
Евгений Дикий
В штатном режиме судно проходит лед толщиной до одного метра, но может «навалиться» и на более толстую преграду. Этого, однако, ученые делать не планируют.
На судне одновременно будут работать морские биологи, геологи, физики, метеорологи и климатологи. Смогут ли до первого рейса оснастить под них все лаборатории — вопрос. До второго рейса, считает Дикий — уж точно.
Глава антарктического центра заявил нам, что «Ноосфера» — это фантастически мощный инструмент для исследований в открытом океане, в первую очередь в полярных широтах, который принесет Украине много пользы. Судно, кроме прочего, якобы позволит точнее прогнозировать изменения климата в той же Одессе.
«Климат в Одессе значительной мерой формируется в двух очень отдаленных от нас точках: в море Уэдделла в Антарктиде и возле Ньюфаундленда, острова у восточного побережья Канады. Это две точки, от которых по дну Атлантики двигаются холодные водные массы, создавая такой себе конвейер течения, влияющий на климат», — сказал Дикий.Но климат — это далеко не все. Глава НАНЦ предвидит революцию на рынке гаджетов, которая может произойти из-за донных отложений. Дикий рассказал, что весь рынок гаджетов зависит от нескольких месторождений редкоземельных металлов. Недавно японцы выяснили, что в донных отложениях (минеральных веществах, отложившиеся на дне океанов) на глубине 4-6 километров этих металлов намного больше.
Скоро, считает Дикий, заработают плавучие заводы по добыче и обогащению этих металлов. Заняться исследованиями донных отложений благодаря «Ноосфере» теоретически смогут и украинские ученые. К тому же судно сможет помочь рыбному промыслу, а главное — совершенно меняется логистика доставки украинских полярников на станцию Вернадский.
«Мы выходим из зависимости от фрахта иностранных судов. Отпадает необходимость вписываться в короткое антарктическое лето, когда нужно бегом привезти одних полярников, забрать других, привезти провиант и оборудование, а еще обслужить станцию. Теперь она доступна круглый год», — сказал директор НАНЦ.Первый рейс и команда
В первый поход «Ноосфера» планирует выйти в декабре-январе. До этого судно хотят как следует обслужить: в один из судоремонтных заводов оно уйдет примерно в середине ноября. Еще одна задача — набрать команду.
На судне одновременно могут находиться 76 человек. Из них 24-27 человек — моряки, а остальные — ученые. Причем с подбором ученых, говорит Дикий, куда проще, чем с моряками.
«С научным составом проблем нет, у нас очередь, в том числе из-за границы. Сложнее с моряками. Не так просто найти людей с опытом ледового плавания. У нас очень хорошие моряки, но взять очень хорошего капитана с контейнеровоза — это не то. Из точки “А” в точку “Б” он нас прекрасно доставит, но когда нужно обеспечить маневрирование во льду и собирать образцы — это другое дело», — сказал директор НАНЦ.По словам Дикого, для первого похода в Антарктиду в компанию к стармеху Андрису Кубулиньшу планируют нанять 3-4 британских топ-офицеров. Они будут работать в качестве инструкторов для наших моряков.
С деньгами, считает директор НАНЦ, проблем быть не должно. Их уже заложили в бюджет Украины на будущий год, который прошел первое чтение в Верховной раде. Главное, чтобы до второго чтения ничего не изменилось. Пользоваться «Ноосферой», говорит Дикий, планируют еще минимум лет 20.
В первый поход судно проводить сможет вся Одесса, а вот увидим ли мы его в нашем городе после этого — вопрос. Каждый раз гонять «Ноосферу» в Черное море невыгодно. Одесса останется портом приписки ледокола, но базироваться, возможно, он будет где-то поближе к Антарктиде.
Так что спешите видеть.
Автор: Митя Копицкий
