Анонс повышения пенсий выглядел сногсшибательно: каждому старику со старухой обещали ежемесячно повышение на тысячу рублей. Многие пожилые керчане громкое заявление российского правительства поняли так: якобы ежемесячно к их пенсии будет прирастать дополнительная тысяча, – и где-то с середины лета зажили в предвкушении счастья, мысленно увеличив свой годовой доход на двенадцать тысяч рублей.
Бесполезно было доказывать, что это в принципе невозможно: кто – я и кто – говорящие московские головы. Заводила нашего двора Людмила Емельяновнаприглашала бабулек, которые уже давно не спускаются к морю, съездить с ней в январе 2020 года в Турцию, погреть старые косточки в Антальи.
Моя родственница, которой вот-вот стукнет восемьдесят, тоже в это свято верила до конца декабря прошлого года – пока наконец зампред российского правительства по социальной политике Татьяна Голикова вразумительно не объяснила по телеку, что губу надо закатать, потому что долгожданная тысяча рублей даже не каждому неработающему пенсионеру полагается, а является среднестатистической суммой повышения: чем больше существующая пенсия – тем внушительнее прибавку к ней получат пожилые люди. У кого она почти двадцать тысяч – получат более полутора тысяч рублей, а кто и десяти в месяц не имеет – разбогатеют максимум рублей на шестьсот.
Подруга родительницы, которая несколько лет назад по семейным обстоятельствам перебралась из Крыма в Подмосковье, получив январскую пенсию еще в декабре, не столько поздравляла моих с Новым годом, сколько костыляла вдоль и поперек правительственных злодеев, одаривших ее прибавкой в 690 рублей.
«Никакой справедливости! У кого двадцать тысяч – им еще полторы прибавили, а кто копейки считает – тому кукиш слегка маслицем мазнули, – возмущалась она. – А мы, крымские, здесь вообще изгои. Пришла требовать в Пенсионный фонд свои ветеранские пятьсот рублей, а мне говорят, что я на них имею право претендовать только на полуострове. Потребовала доплату за заслуженного ветерана Крыма, а мне опять: езжайте к себе, там и получайте!»
Заскочил перед Рождеством на почту, а там светопреставление. Одни радуются, получив прибавку, уже не важно, сколько. А другие орут на почтальонов, словно те у них кровное отняли. Нашего почтальона, женщину молодую и не слабонервную, довели почти до истерики.
«Берите квитанции за декабрь и январь и езжайте после праздников в Пенсионный фонд разбираться! Там требуйте! – кричала она. – Я выдаю деньги, а не начисляю».
И, как рассказывают очевидцы, накричала аншлаг в Пенсионном фонде. В постпраздничные дни уже к десяти утра стали зависать компьютеры – они первыми сдались под натиском недовольных и обиженных пенсионеров, а телефон «горячей линии» несколько дней давал зумер «занято». Многие впервые узнали, что их пенсии считают по российским стандартам. Получаешь, к примеру, пенсию, назначенную при Украине и умноженную на коэффициент в 2014 году, в размере шестнадцати тысяч, а в российском выражении она составляет в пределах пяти тысяч, поэтому ни о каком повышении речь не идет: и так перебрал пожилой крымчанин. И тогда понял, почему отдыхающая с Урала возмущалась после оккупации Крыма, что местным пенсионерам платят огромные деньжища. «Я работала экономистом в советском посольстве в Монголии, возглавляла отдел в Министерстве экономики Свердловской области – и получаю двадцать четыре тысячи пенсию, а соседка живущего в Керчи младшего брата всю жизнь просидела сметчицей в управлении капстроительства в местном исполкоме – и нате вам, шестнадцать тысяч рублей!» Ну, вот теперь Россия, видимо, и приводит всех крымских пенсионеров, которые поначалу считали, что их российские пенсии – как 132 рубля в СССР, к общему знаменателю. Типа, хватит жить лучше – живите в «гавани» как все.
На работе, на улице, в магазине – всюду только и слышишь разговоры о пенсиях недовольных или недоумевающих пожилых людей, считающих, что их обманули. Но не правительство – оно, понятное дело, ночами не спит, так печется об их благосостоянии, а эти вороватые клерки из местного Пенсионного фонда, зарабатывающие на их нищих копейках свои громаднейшие премии за экономию. Судя по многочисленным разговорам, у пенсионеров две беды: назначенная после 2014 года российская пенсия часто не дотягивает до минималки в восемь тысяч четыреста, а получающие пересчитанную на рубли украинскую не могут понять, по какому принципу произошло повышение с 1 января 2019-го.
В аптеке стал свидетелем разговора четверых дядечек, трое из которых получают пенсию пятнадцать-шестнадцать тысяч, – им ни копейки не прибавили. Их собеседник имеет двадцать тысяч и получил прибавку в тысячу четыреста рублей.
«Что за фигня?! – возмущались лишенцы – Сказано же было, тем, у кого свыше двадцати тысяч, надбавка не полагается, а у нас все наоборот! Это крымские и керченские химичат с нашими деньгами!»
Получивший от правительства «доппаек» их «успокаивал»: «Мужики, тут полный бардак! Мне вот два года назад восемьдесят стукнуло, а я до сих пор не получаю положенные в этом возрасте пять тысяч! Сколько ни оббивал пороги в Пенсионном фонде – ничего не добился! Помните, когда мы Украиной были, все завидовали, что в России то и дело пенсии повышают, – теперь вижу, что зря. Если бы мне за сорок лет работы в судостроении на вредном производстве по российским законам пенсию назначили, я бы вдвое меньше нынешнего получал – в Пенсионном фонде так объяснили».
Пенсионеров, получающих назначенную при Украине пенсию, ущемляют не только непонятными отказами в обещанном правительством России повышении. Если вдруг получающий назначенную в Украине пенсию пожилой крымчанин отсутствует дома в течение полугода, то его, скорее всего, ожидает переназначение по российским стандартам.
«Такие случаи бывают», – пояснили на «горячей линии» в Пенсионном фонде Керчи, когда я позвонил туда по просьбе своей одноклассницы, у которой несколько месяцев живет прооперированная в киевской клинике мать. И женщине, вместо того чтобы 23 января с дочерью, внуком и зятем отмечать выздоровление и семидесятилетие, пришлось срочно выезжать в Керчь, чтобы 12-го успеть получить пенсию за полгода отсутствия.
